М. Л. ГаспаровЗанимательная Греция

Занимательная Греция . Рассказы о древнегреческой культуре

Очень кратко : Греческие племена пришли на Пелопоннес. На протяжении веков они занимались политикой, искусством, земледелием, участвовали в войнах. Грецию захватили римляне и были поражены её великой культурой.

Очень краткое содержание

Греки переселились на остров Пелопоннес. Сначала правили цари, но вскоре власть была передана совету старейшин. Развивалось мореплавание и искусство. Первым из поэтов был Гомер, сочинивший поэмы «Илиада» и «Одиссея». Часто воюющие между собой города Греции объединялись во время праздников: это были Олимпийские, Пифийские, Истмийские и Немейские игры.

С освоением новых земель греки стали задумываться над созданием законов. Законы эти были жестокими, но справедливыми. Многие мудрецы думали об устройстве мира и о том, как лучше жить. Неслучайно именно в это время был поставлен первый памятник не богу, но гражданам, совершившим полезное для государства дело.

Начались греко-персидские войны. Греческим городам пришлось объединиться против общего врага. Одним из самых знаменитых сражений этого времени было сражение при Фермопилах, в котором триста спартанцев совершили подвиг.

Быт в Греции не отличался роскошью: дома были из глины, одежду делали самосто­ятельно, а питались рыбой, овощами и хлебом. Но действительно величественными в Греции были храмы и статуи, посвящённые богам. Статуи были не белыми, но раскрашенными в красный, синий и золотой цвета. Важной частью жизни греческих граждан было посещение театра. Представление давалось два раза в год, но длилось четыре дня, и гражданам выплачивался их дневной заработок.

Греки занимались земледелием, но из-за войн это становилось всё сложнее. Военным наёмникам платили больше, и греки стали служить за плату. Самой знаменитой наёмнической войной был поход десяти тысяч греков на Вавилон. В Греции в это время был рассвет философии: были основаны философские школы — Академия и Ликей.

После того как Греция перешла под контроль Македонии, царь решил пойти на Персию. Во время этого похода был основан город Александрия, прославившийся в дальнейшем своей библиотекой. Вскоре началась война между Римом и Карфагеном. Одержав победу, римляне пошли на Грецию, и свободо­любивые греки потеряли свою независимость.

Подробный пересказ по частям

Часть 1 . Греция становится Грецией, или До закона было предание

На острове Паросе на мраморе была вырезана большая хроноло­гическая таблица по греческой истории. В ней упоминались боги, герои, цари и поэты. Можно подумать, что это больше похоже на сказку, чем на историю, но греки относились к этому серьёзно: некоторые из них даже возводили своё происхождение к мифологическим героям и богам.

Из этой таблицы можно узнать о переселении греков в Пелопоннес. Переселение действительно было, греки переселялись двумя волнами: сначала ахейские племена, потом — дорийские.

Греки — не исконные жители Греции, они — пришельцы. Они пришли сюда с севера, из-за Балкан; где и с кем они жили раньше — об этом ученые спорят до сих пор.

Когда доряне заняли Пелопоннес, то пелопонесские ахейцы или подчинились им, или ушли в глухие горные местности. А самые знатные роды стали покидать страну и переселяться на север: в Беотию, где жило третье греческое племя — эоляне, и в Аттику, где жило четвертое племя — ионяне.

В Аттике новым царем стал пришелец Кодр. Пелопонесские доряне пошли войной на Афины, где правил Кодр. Им было предсказание, что они возьмут город, если не тронут царя. Кодр же решил спасти Афины, пожертвовав собой. Доряне убили его, переодевшегося в лохмотья. В Афинах было решено, что никто не достоин носить имя «царь», глава государства с того времени назывался просто правителем, по-гречески — архонтом.

Первые архонты управляли единовластно, потом стали выбираться помощники: архонт-жрец, архонт-воевода и архонт-судья. Отслужив свой срок, архонты входили в совет старейшин — Ареопаг.

После переселения дорян началось освоение морского пространства и создание греческих поселений на иноземных берегах. В Малой Азии греки вспомнили о Троянской войне и об Одиссее, на пирах стали петь песни об этом. Одним из певцов — аэдов — был Гомер.

Гомер — бедный бродячий певец, зара­ба­тывал пением. Создал две большие поэмы-эпопеи: «Илиаду» и «Одиссею»..

Самым сильным государством была Спарта, устроенная как военный лагерь. Спартанцы первые научились биться строем, фалангой. Дисциплина ценилась превыше всего: покинуть место в строю было преступлением.

Покорённые воинственной Спартой города считались союзниками. Так сложился Пелопон­несский союз — самое сильное государ­ственное объединение Греции, во главе которого была Спарта.

Одним из городов, оказавшимся под влиянием и защитой Спарты, была Олимпия в Южной Греции. Раз в четыре года в Греции прекращались войны, все ехали в Олимпию участвовать в состязаниях, посвященных Зевсу, или смотреть на них. Общегреческих праздников было четыре: это были игры Олимпийские, Пифийские, Истмийские и Немейские.

В паросской хроноло­гической таблице было указано, что греков научил письменность царь из Финикии. Этот миф передавал то, что было в действи­тельности: греки заимствовали очертания и названия своих букв у финикийцев. От греков их, видоизменив, переняли римляне и позже — славяне, в том числе мы.

Часть 2 . Век семи мудрецов, или Греция открывает закон

С развитием общества грекам в дополнение к старым обычаям понадобились законы. Греки осваивали новые территории, колонии. Они были необходимы, так как население Греции увеличивалось. В горной местности плодородных долин было мало, и это грозило Греции голодом. Из колоний в Грецию доставлялись зерно, металлы, рабы. Для этих новых поселений нужно было создать свои порядки. Так появились первые записанные, продуманные законы.

К законам греки относились очень серьёзно. Самым мудрым законодателем был афинянин Солон.

Солон — зако­но­да­тель, воин и поэт, один из семи мудрецов.

Законы Солона служили воспитанию гражданских нравов, учили людей быть хозяевами своего государства.

До Солона был закон: «Кто терпит обиду, тот может жаловаться в суд». Солон его изменил: «Кто видит обиду, тот может жаловаться в суд».

На стенах дельфийского храма было написано семь коротких изречений: «Познай себя самого»; «Ничего сверх меры»; «Мера — важнее всего»; «Всему свое время»; «Главное в жизни — конец»; «В многолюдстве нет добра»; «Ручайся только за себя». Греки считали, что их составили семь мудрецов.

Эзоп — сочи­ни­тель басен, раб урод­ливой внеш­ности: голова как котел, нос курносый, губы толстые, руки короткие, спина горбатая, брюхо вспу­ченное.

В своих баснях он использовал иносказа­тельный, «эзоповский» язык, а героями его произведений чаще всего были животные. Так он избегал наказаний за свой острый ум и дерзкие слова.

У Солона был молодой родственник Писистрат.

Писистрат — хитрый и храбрый тиран, добрый, щедрый, старался угождать людям.

Он обманом захватил власть и стал править как тиран. Только Солон был против него, народ же любил Писистрата. Он был одним из немногих тиранов, доживших до старости, но за него расплатились его сыновья.

После смерти Писистрата Афинами стали править два его сына, продолжая соблюдать обычаи отца. Но два тираноборца, Гармодий и Аристогитон, устроили заговор против правителей. Они убили сыновей Писистрата, и им был поставлен памятник — первый памятник, посвященный не богу, но гражданам, совершившим подвиг на благо отечества.

Часть 3 . Греко-персидские войны, или Закон борется с самовластием

Греция — маленькая страна, но города в ней были разрозненны из-за гористой местности. Греки не хотели объединяться. Образовывая колонии, они начали больше узнавать о других странах, их представление об окружающем мире расширялось. Из-за угрозы притеснения с востока грекам всё-таки пришлось объединиться и сказать: «Все мы эллины».

Греки никогда не называли себя греками. Так их стали называть только римляне, когда пришли в эту страну с запада. Сами греки называли себя «эллинами», а свою страну «Элладой». Что значит это имя, неизвестно.

Начались греко-персидские войны. Иония, часть Греции, была под властью персов. Когда греки увидели отступающее персидское войско, которому не удалось победить скифов, они решили восполь­зоваться усталостью персов и начали восстание. Во главе восстания был город Милет, помогли и Афины, но восстание было подавлено. Персидский царь, помня об участии Афин в восстании, напал на город. Первое сражение состоялось при городе Марафон, войском греков правил Мильтиад. Афиняне одержали победу, персы отступили и направились прямо на Афины. Но Мильтиад их опередил.

За ночь он прошёл с усталым войском все сорок две версты с лишним от Марафона до Афин, всю «марафонскую дистанцию», и теперь они стояли на берегу, поределые, но в том же боевом порядке. Персидские корабли остановились, повернули и исчезли вдали.

Через десять лет состоялось сражение при Фермопилах. Защищать Фермопилы — узкий проход между горой и заливом — были отправлены триста спартанцев во главе с царём Леонидом. Битва продолжалась два дня, на третий — персы вошли с тыла, и спартанцы пали.

Часть 4 . «Кто не был в Афинах, тот чурбан», или Закон раздваивается

Греческие города были маленькими и не отличались роскошью. Дома в них были глиняные, улицы узкие. Мебели было мало, одежда — проста, её греки делали самосто­ятельно. Еда тоже не была изысканной: рыба, овощи и хлеб. Пили греки только вино, разводя его водой.

До нашего времени дошло множество керамических сосудов, необыкновенно красивых. Однако в Греции они существовали не для красоты, но в качестве бытовой утвари, и использовались в каждом доме.

Над греческими глиняными домами возвышались великолепные мраморные и деревянные храмы, посвящённые богам. Входить в эти жилища богов могли только жрецы и молящиеся, остальные же любовались ими снаружи. Внутри храмов были статуи, самые знаменитые из них: «Тираноубийцы» Крития и Несиота, «Дискобол» Мирона, «Дорифор» Поликлета, «Афродита Книдская» Праксителя и «Лаокоон» Агесандра. До нас не дошла ни одна из этих статуй, сохранились только их копии.

Театр в Афинах был священным делом: так чтили бога Диониса. Представление давалось только два раза в году под открытым небом на Акрополе, но длилось оно четыре дня подряд.

Смотрели, не зная заранее даже названий пьес, потому что все они ставились впервые и больше обычно уже не повторялись; и, наконец, без опасения за билет, так как театр вмещал 15 тысяч человек, а государство выплачивало зрителям их дневной заработок.

В театр не допускались женщины, рабы и «метэки» — граждане одного города, но живущие в другом. Они также не могли голосовать в собрании и заседать в совете и суде.

Сократ — афин­ский мудрец со смешным видом: лысый череп, крутой лоб, курносый нос, толстые губы.

Он был добродушным и неприхотливым: жил бедно, ел что попало. Именно он сказал о себе: «Я-то знаю, что я ничего не знаю». Сократ считал своим ремеслом стремление быть хорошим человеком, ради этого он бросил другие занятия и жил в бедности. Когда в Афинах приняли закон о том, что нельзя говорить о богах и небесных силах иное, чем говорили отцы и деды, Сократа привлекли к суду. Он, уже семидеся­тилетний старик, был приговорён к смертной казни и выпил чашу с ядом до дна.

Часть 5 . Последний век свободы, или Закон бьется в противоречиях

Греки высоко ценили свою свободу и своё время: они перекладывали на рабов тот труд, который можно было переложить, но при этом не изнуряли работников. Если свободный человек становился бедным, то он предпочитал наниматься на недолго­срочную работу, чтобы оставаться свободным.

Самыми достойными занятиями греки считали земледельческий труд и военное дело. Заниматься земледелием становилось всё сложнее, греки пошли туда, где больше платили, то есть стали наниматься на военную службу. Самой знаменитой наёмнической войной был поход десяти тысяч греков на Вавилон. Во главе этого похода был Кир Младший, который хотел свергнуть своего брата, персидского царя.

Кир умер в сражении, но греки не растерялись и приняли решение всем войском возвращаться на родину, выйдя к Чёрному морю. Этот великий поход был описан историком Ксенофонтом, который сам в нём участвовал.

Ещё одним знаменитым греческим философом был Платон.

Платон — афин­ский философ, «платон» значит «широкий», такое имя он получил в юности за широту плеч, а в старости его продол­жали звать так за широту ума.

В отличие от Сократа, который только рассуждал вслух, Платон свои мысли записывал. Платон писал о том, что человек в этом мире словно сидит в темной пещере, видя не сами вещи, но только их тени на стене.

В Академии — философской школе, где преподавал Платон — двадцать лет учился Аристотель. Он был преданным учеником, но после смерти Платона сказал: «Платон мне друг, но истина дороже» и, покинув Академию, создал собственную школу — Ликей. Не со всеми идеями своего великого учителя он был согласен.

Опасным соседом Греции была Македония, где правил царь Филипп. Он создал сильную армию, которая могла покорить любой город. Когда фокидяне захватили греческий город Дельфы, Филипп пришёл на помощь, и Македония была признана греческим государством. В Афинах некоторые были против Филиппа. В сражении при Херонее Филипп, сражаясь против афинян и фиванцев вместе со своим сыном, одержал победу, взял Грецию под свой контроль и начал готовиться к войне против Персии.

Часть 6 . Александр и Александрия, или Греция подводит итог

Сын Филиппа, Александр Македонский, получил власть, когда ему было двадцать лет.

Александр Македонский — царь Маке­донии, выда­ю­щийся полко­водец, ученик Аристо­теля.

Он сразу решил идти в поход на Персию. Главным противником Александра в Азии был персидский царь Дарий Младший, который предлагал Македонскому мир и полцарства. Но Александр ответил: «В небе не может быть двух солнц: покорись или бейся» — и разгромил персидского царя в битве при Гавгамелах.

Александр пошёл дальше, в Индию. Оба индийских царя были мудрыми: один сразу покорился Александру и стал его союзником, другой, потерпев поражение, тоже стал союзником Александра. Дальше Индии Македонский не пошёл, потому что войско устало, и начались возмущения. Александр решил идти обратно, в дороге его ждала смерть от лихорадки. Ему было всего тридцать три года.

Александрия — город, который основал Александр — прославилась словесными науками. В Александрии была самая большая библиотека. Сочинения записывались столбцами в длинные папирусные свитки. В Алексан­дрийской библиотеке хранились самые древние рукописи, они были надёжнее, чем новые несколько раз переписанные свитки.

Когда в Пергаме стали собирать свою библиотеку, египетский царь запретил вывозить папирус для изготовления свитков. Но в Пергаме придумали свой писчий материал — пергамент: это были вычищенные и выглаженные овечьи и телячьи кожи. Пергамент был значительно дороже папируса, и Пергамская библиотека так и не смогла догнать Алексан­дрийскую.

Началась война между Римом и Карфагеном. После победы римляне вступили в Грецию.

Греческая культура поразила их: они вывозили из Греции драгоценные статуи и вазы, перенимали греческие нравы, учились греческому языку. Так Греция оказалась под контролем Рима.

Пересказала Валерия Никонова. За основу пересказа взято издание текста из собрания сочинений Гаспарова в 6 томах («НЛО», 2021). Нашли ошибку? Пожалуйста, отредактируйте этот пересказ в Народном Брифли.

Понравился ли пересказ?

Ваши оценки помогают понять, какие пересказы написаны хорошо, а какие надо улучшить. Пожалуйста, оцените пересказ:

Что скажете о пересказе?

Что было непонятно? Нашли ошибку в тексте? Есть идеи, как лучше пересказать эту книгу? Пожалуйста, пишите. Сделаем пересказы более понятными, грамотными и интересными.

М. Л. Гаспаров
Занимательная Греция

Если вы, молодой читатель, перелистаете эту книгу, посмотрите картинки, заглянете в оглавление, прочитаете по нескольку страниц там и тут, – то первым вопросом, который вы зададите, будет, наверное, такой: «А это правда так и было?»

Я отвечу: и да, и нет.

Правда то, что были славные победы греков над персами, а потом сказочно быстрое завоевание Востока Александром Македонским. Правда то, что спартанцы были непобедимыми воинами, а афиняне лучше других строили мраморные храмы и сочиняли трагедии для театра. Правда то, что в греческом языке впервые появилось слово «философия» и что в Александрийской библиотеке занимались почти всеми теми же науками, какими занимаемся и мы.

Но что вокруг этих событий было столько кстати сбывавшихся предсказаний оракулов; что все герои были героями без страха и упрека, а злодеи – злодеями до глубины своей черной души; что все речи, которые при этом говорились, были такими умными, краткими и складными; что все диковинки земной природы и людских обычаев, о которых слышали древние греки, были и вправду таковы, – за это, конечно, поручиться нельзя. Здесь много выдумки.

Чья же это выдумка?

Выдумал это сам греческий народ. Так ведь бывает всегда: когда случится какое-нибудь интересное событие, вести о нем передаются из уст в уста, обрастая новыми и новыми живописными подробностями, и под конец факты так тесно сплетаются с легендами, что ученому историку приходится много трудиться, чтобы отделить одно от другого.

Как историки восстанавливают действительный облик событий по противоречивым рассказам о них, – об этом можно было бы написать очень интересно, но это уже была бы совсем другая книга. Наша же книга – о том, каким запомнили свое прошлое сами древние греки. Можно ли судить о человеке по тому, что он сам о себе рассказывает? Можно: даже когда он присочиняет, мы видим, каков он есть и каким ему бы хотелось быть. Вот так же можно судить и о целой древней культуре по ее рассказам о себе.

Все, что для нас сейчас само собой разумеется, когда-то было открыто впервые. И то, что надо слушаться закона; и то, что параллельные прямые нигде не пересекаются; и то, что биение пульса в человеке – от сердца; и то, что мысль о вещи может больше о ней сказать, чем взгляд на эту вещь; и то, что интересные истории можно разыгрывать в лицах и тогда это называется драма. Такие открытия порознь делались и в Вавилоне, и в Индии, и в Китае, и в Греции. Но наша собственная цивилизация, новоевропейская, развивалась главным образом на основе древнегреческой (и сменившей ее древнеримской). Поэтому древнегреческие открытия ближе нам, чем какие-нибудь иные.

Из столетия в столетие в учебниках математики переписывались почти те же определения, какие были когда-то даны Евклидом; а поэты и художники упоминали и изображали Зевса и Аполлона, Геракла и Ахилла, Гомера и Анакреонта, Перикла и Александра Македонского, твердо зная, что читатель и зритель сразу узнает эти образы. Поэтому лучше узнать древнегреческую культуру – это значит лучше понять и Шекспира, и Рафаэля, и Пушкина. И в конечном счете – самих себя. Потому что нельзя ответить на вопрос: «кто мы такие?», не ответив на вопрос: «откуда мы такие взялись?»

Впрочем, это я забегаю вперед. Потому что «познай самого себя» – это тоже один из заветов древнегреческой цивилизации, и вы еще не раз с ним встретитесь в этой книге. Желаю вам успеха!

Часть первая
Греция становится Грецией, или До закона было предание

Есть племя людей,

Есть племя богов,

Дыхание в нас – от единой матери,

Но сила нам отпущена разная:

Человек – ничто,

А медное небо – незыблемая обитель

Во веки веков.

Но нечто есть,

Возносящее и нас до небожителей, –

Будь то мощный дух,

Будь то сила естества, –

Хоть и неведомо нам, до какой межи

Начертан путь наш дневной и ночной Роком.

Пиндар

Вначале была сказка

Историческая наука начинается с хронологии. Это, может быть, самая скучная часть истории, но и самая необходимая. Если не знать, что было в прошлом раньше и что потом, то все остальные знания теряют всякий смысл.

Греки это понимали и заучивали хронологию старательно. На острове Паросе старание дошло до того, что большая хронологическая таблица по греческой истории была вырезана на мраморе и выставлена на площади, чтобы прохожие смотрели и просвещались. Таблица эта сохранилась. Но выглядит она, на современный взгляд, немного странно. Вот ее начало с небольшими сокращениями.

Год 1582 до н.э. Царь Кекроп воцаряется в Афинах.

Год 1529. Всемирный потоп, из которого спаслись Девкалион и Пирра.

Год 1519. Царь Кадм, основатель Кадмеи, пришел в Фивы из Финикии и научил греков письменности.

Год 1432. Царь Минос, сын Зевса, воцарился на Крите, а фригийские карлики научили греков ковать железо.

Год 1409. Богиня Деметра пришла в Афины и научила греков земледелию.

Год 1300. Геракл, очистив Авгиевы конюшни и победив царя Авгия, учредил Олимпийские игры.

Год 1260. Тесей, убив Минотавра, освободил Афины от дани, дал им законы и учредил Истмийские игры.

Год 1251. Поход Семерых против Фив, и тогда же учреждены Немейские игры.

Год 1208. 5 июня. Взятие Трои после десятилетней Троянской войны.

Год 1202. Орест, сын Агамемнона, мстя за отца, убивает свою мать, но оправдан судом Ареопага.

Год 1128. Переселение дорян во главе с царями Гераклидами в Пелопоннес.

Год 1085. Гибель Кодра, афинского царя, в войне с дорянами. Конец царской власти в Афинах.

Год 937. Расцвет поэта Гесиода.

Год 907. Расцвет поэта Гомера.

Год 895. Аргосский царь Фидон ввел в употребление точные меры, весы и деньги…

Вы скажете: «Разве это история? Это сказка! Это все равно что составлять таблицу по хронологии Киевской Руси и включать в нее даты: тогда-то Илья Муромец убил Соловья-разбойника, а тогда-то Руслан – Черномора».

Грек, услышав такие слова, обиделся бы. Может быть, он сам из знатного рода, который возводит свое происхождение к одному из мифологических героев, упомянутых здесь. Спартанский царь Леонид, герой Фермопил, считал себя прапра– (повторите это «пра» 20 раз!) -правнуком Геракла. Сроком жизни человеческой греки считали 70 лет, лучший срок для рождения сына – середина жизни, 35 лет. Леонид погиб в 480 г. до н.э. Отсчитайте от этой даты 23 раза по 35 лет (жизнь Леонида и 22 поколений его предков) и вы окажетесь в 1285 г. до н.э., как раз в том времени, в которое Паросская таблица поселяет Геракла. Как же не верить такой хронологии?

И не только тщеславные цари, но и более серьезные люди часто возводили свой род к героям и богам. Гиппократ был великим ученым, отцом греческой медицины; мы с ним еще встретимся в этой книге. Он был из рода потомственных врачей, Асклепиадов, а род этот начало вел от Асклепия, бога врачевания, сына Аполлона; Гиппократ был потомком бога в 18-м поколении. Если сделать расчет лет, то получится: бог жил незадолго до Троянской войны. И правда: в «Илиаде» написано, что сын бога Асклепия, Махаон, был, так сказать, главным врачом греческого войска под Троей. (Знаете большую яркую бабочку-махаона? Так вот, она названа в честь этого самого врача-полубога, а почему – я не знаю.)

Поэтому не будем смеяться заранее. Для грека хронология мифов была делом важным. Ею занимались большие ученые. Эратосфен, великий математик, впервые рассчитавший размер земного шара (как он это сделал, мы узнаем в последней части этой книги), столь же усердно рассчитывал и дату падения Трои. Кстати, она у него получилась другая, чем на Паросской таблице: 1183 год. Но это уже мелочи.

И еще два слова. Я сказал, что начало Паросской таблицы я переписал с небольшими сокращениями. Но я сделал в ней еще одно изменение – очень простое и очень бросающееся в глаза. Какое? Попробуйте догадаться. Кто не догадается, для тех я скажу об этом на 34-й странице.

Переселение дорян

Если вы пересмотрите Паросскую хронологическую таблицу и попробуете угадать в ней то место, где кончается мифология и начинается история, то, скорее всего, это будет загадочная строчка: «Год 1128. Переселение дорян во главе с царями Гераклидами в Пелопоннес». Загадочная – потому что если кто из вас и помнит, кто такие Гераклиды, то вряд ли представляет, что это было за переселение.

А переселение было: это и вправду не только мифология, но и уже история. Греки – не исконные жители Греции, они – пришельцы. Они пришли сюда с севера, из-за Балкан; где и с кем они жили раньше – об этом ученые спорят до сих пор. Сами греки этого не помнили. Но они хорошо помнили другое – что переселялись они сюда двумя волнами. Первыми переселились ахейские племена; это об их царствах и княжествах сохранилась память в мифах. Вторыми переселились дорийские племена; и об этом переселении был сложен, можно сказать, последний греческий миф, а потом началась история.

Миф был вот какой.

Самым славным греческим героем был Геракл. Он был потомком аргосских царей. Но сам он не был царем: всю жизнь он прожил бездомным тружеником на чужих службах. Умирая, он приказал сжечь себя на костре на вершине горы Эты. От этого костра у подножья Эты забили горячие источники: по этим источникам соседний горный проход стал называться «Горячие ворота» – Фермопилы.

Рядом с горой Этой лежит крошечная горная область – Дорида. Здесь нашли приют сыновья Геракла; старшим и главным из них был Гилл. Им было тесно в маленькой Дориде. Они собрали дружину из храбрых дорийских горцев и решили идти на Пелопоннес – добывать аргосское царство своих предков.

Перед походом, как водится, обратились к оракулу. (Оракул – это не человек, а святилище, где жрецы давали предсказания от имени бога; как это было устроено, мы расскажем дальше.) Получили ответ: «Ждите третьих плодов и ступайте через теснину». Гилл рассудил, что «третьи плоды» – это третий урожай, третье лето; он выждал два года, а на третий год повел своих дорян через «теснину» Коринфского перешейка. Навстречу им вышли местные ахейцы. Договорились решить спор единоборством вождей. Вожди сошлись – и Гилл пал. Дорянам пришлось ни с чем воротиться в Дориду.

Вновь обратились к оракулу: «Почему ты нас обманул?» Оракул ответил: «Вы сами не захотели правильно понять вещание. Плоды – не земные, а людские; теснина – не суша, а море». Гераклиды поняли: победа достанется не им, а только третьему поколению после них, и идти к ней нужно не по узкому Коринфскому перешейку, а вплавь через узкий Коринфский залив.

Пока сменились три поколения, прошло сто лет. Гераклиды терпеливо ждали своего срока. Наконец за сыновьями и внуками выросли правнуки: три брата – Аристодем, Темен и Кресфонт. Собрали войско, построили корабли для переправы. Вновь спросили прорицания у оракула: «Что нам сделать, чтобы победить?» Ответ звучал таинственно: «Возьмите трехглазого проводника». Братья задумались. Вдруг на дороге показался всадник на коне, слепом на один глаз. Это был этолийский князь Оксил: он убил родственника, десять лет бедовал в изгнании и теперь возвращался на родину. Его стали уговаривать примкнуть к походу. Он легко согласился, но сразу выговорил себе награду: один из лучших кусков Пелопоннеса – Элиду.

С трехглазым проводником трое братьев переправились в Пелопоннес, одержали долгожданную победу над ахейцами и стали делить завоеванные места. Середина Пелопоннеса – это дикое лесистое нагорье, но по сторонам его лежат четыре плодородные долины: на востоке – Аргос, на западе – Элида, на юге – Лакония и лучшая из всех – Мессения. Элиду отдали Оксилу, а о трех других областях три брата бросили жребий. В горшок с водой каждый опустил по камню: чей вынется первым, тот будет владеть Аргосом, чей вторым – Лаконией, чей третьим – Мессенией. Аристодем и Темен опустили свои жребии честно, а Кресфонт схитрил. Ему хотелось получить урожайную Мессению, и он бросил в воду вместо камня ком земли, который разошелся в воде. Аргос достался Темену, Лакония – Аристодему, Мессения осталась на долю лукавого Кресфонта.

Совершив дележ, братья на трех алтарях принесли жертвы Зевсу. А наутро на их алтарях оказалось по неожиданному животному: на аргосском – жаба, на лаконском – змея, на мессенском – лиса. Гадатели, посовещавшись, объяснили: жаба – животное малоповоротливое, так что аргосским дорянам лучше не ходить на войну; змея – грозное, так что лаконским дорянам будет сопутствовать победа; а лиса – хитрое, в чем каждый мог и сможет убедиться. Братья переглянулись, поняли хитрость Кресфонта и затаили злую память на мессенских дорян.

Царь Кодр

Когда доряне заняли Пелопоннес, то пелопоннесские ахейцы или подчинились им, или ушли в глухие горные местности. А самые знатные и гордые роды стали покидать страну и переселяться на север: в Беотию, где жило третье большое греческое племя – эоляне, и в Аттику, где жило четвертое племя – ионяне.

Их принимали гостеприимно, особенно в Аттике. Здесь как раз в это время умер последний царь из рода славного Тесея, победителя Минотавра. Старейшины посовещались и выбрали новым царем пришельца – ахейца из царского рода по имени Кодр.

Пелопоннесским дорянам было обидно видеть, что беглец из-под их власти стал царем на чужой стороне. Они пошли на Аттику войной и осадили Афины. Осада оказалась делом трудным, решили послать к оракулу и спросить: «Возьмем ли мы Афины?» Оракул ответил: «Возьмете, если не тронете царя». Доряне объявили по всему войску строгий приказ: никому не трогать царя Кодра ни под каким видом – и продолжали осаду.

В Афинах тоже узнали об ответе оракула. И царь Кодр решил спасти город ценой своей жизни.

Он оделся в рваное мужицкое платье, взвалил на плечи мешок, взял кривой серп для обрезания веток, вышел за ворота и стал собирать хворост. Его схватили и поволокли в дорийский лагерь. Он стал отбиваться, взмахнул серпом и ранил какого-то воина. Это разъярило дорян, его убили, а труп бросили в поле.

Афинские старейшины выслали в дорийский стан посольство: «По священным обычаям предков верните нам для погребения тело нашего царя!» – «Мы не трогали вашего царя!» – ответили им. «Вот он!» – показали афиняне на мертвое тело в лохмотьях и с вязанкой хвороста за плечами. Доряне вгляделись и поняли: предостережение оракула они не соблюли. Они отдали убитого Кодра, сняли осаду и ушли из Аттики ни с чем.

Кодра похоронили как героя, у ворот спасенных им Афин. Над его могилой насыпали высокий курган и засеяли его пшеницею – в знак, что он отдал жизнь за счастье и процветание приемного отечества.

А старейшины, поразмыслив, постановили: после Кодра никто в Афинах не достоин носить имя «царь» – отныне глава государства будет выборным и будет называться просто правителем, по-гречески – архонтом.

Первые архонты в Афинах выбирались пожизненно и только из числа потомков Кодра; потом только на десять лет; потом только на один год – и уже из любых знатных семейств. Первые архонты управляли единовластно; потом в помощь такому архонту стали выбираться еще три, поделивших между собой три главные царские заботы, – архонт-жрец, архонт-воевода и архонт-судья; потом одного архонта-судьи стало мало, и начали выбирать целых шесть. Так составилась коллегия девяти архонтов, управлявших Афинами в течение года; а отслужив свой срок, они становились членами совета старейшин, заседавшего на холме бога Ареса – Ареопаге.

Так в Афинах власть царя сменилась властью знати – монархия сменилась аристократией.

Гомер расстается со сказкой

Семь спорят городов о дедушке Гомере –

В них милостыню он просил у каждой двери.

(Английская эпиграмма)

После переселения дорян в Греции сразу стало тесно. Нужно было искать новые земли. Люди стали собираться отрядами, садились на корабли и отправлялись за море основывать новые греческие поселения на иноземных, «варварских» берегах.

Первое направление этой колонизации напрашивалось само собой: через Эгейское море, на противоположный малоазиатский берег. Все четыре греческих племени зашевелились и тронулись с места. С острова на остров, как с камня на камень, они перешли Эгейское море. Эоляне заняли север малоазиатского побережья с островом Лесбос, доряне – юг с островом Родос, ионяне – середину с островами Хиос и Самос и с новооснованными городами Смирной, Эфесом, Милетом. Ахейцы же обратились в другую сторону и направили первые корабли в бурное западное море, к берегам Италии и Сицилии.

Новые места всколыхнули старые воспоминания. Поселенцы малоазиатских берегов вспоминали, как невдалеке от этих мест их давние предки бились под Троей; разведчики западных морей вспоминали, как в этих же краях скитался по дороге на родину Одиссей. И когда знатные люди новых городов сходились на пиры и развлекались песнями, они все чаще требовали, чтобы им пели про Троянскую войну и про странствия Одиссея.

Пели эти песни сказители – аэды. Они передавали их из рода в род, изменяли или дополняли древние песни, слагали по их образцу новые. Поколения аэдов выработали для песен мерный длинный стих – гекзаметр, поэтический язык, богатый старинными словами и оборотами, набор готовых выражений для описания часто повторяющихся действий. Такие песни были очень похожи на наши былины. И длиной они были как былины: на час пения или около того, чтобы слушатели не заскучали. Если нужно, певец всегда мог и сжать и растянуть свой рассказ – например добавить подробностей, – как герой, вооружаясь к бою, надевает сперва поножи, потом панцирь, потом шлем, берет меч, потом щит, потом копье, и какой мастер изготовил этот щит, и от какого предка достался ему этот меч.

Таким аэдом, бродячим слепым сказителем, был и Гомер – тот, кто впервые создал вместо коротких песен две большие поэмы-эпопеи: «Илиаду» о Троянской войне и «Одиссею» о возвратных странствиях героя. О самом Гомере никто не помнил ничего достоверного – даже места его рождения:

Семь городов соревнуют за мудрого корень Гомера:
Смирна, Хиос, Колофон, Саламин, Пилос, Аргос, Афины.

Эти семь спорили в его упорней; но и другие города считали себя родиной Гомера – даже Вавилон и Рим. Соглашались лишь в том, что жил он бродячим бедняком, зарабатывая на жизнь пением песен. Например, таких:

Если вы денег дадите, спою, гончары, я вам песню:
«Внемли молитвам, Афина! десницею печь охраняя,
Дай, чтобы вышли на славу горшки, и бутылки, и миски,
Чтоб обожглись хорошенько и прибыли дали довольно,
Чтоб продавалися бойко на рынке, на улицах бойко,
Чтобы от прибыли жирной за песню и нас наградили».
Если ж, бесстыжее племя, певца вы обманете дерзко.
Тотчас же всех созову я недругов печи гончарной:
«Эй, Разбивака, Трескун, Горшколом, Сыроглинник коварный,
Эй, Нетушим, на проделки во вред ремеслу тороватый,
Бей и жаровню и дом, вверх дном опрокидывай печку,
Все разноси; гончары же пусть криком избу оглашают…
Пусть они с жалобным стоном на лютое бедствие смотрят!»
Буду, смеясь, любоваться на жалкую долю злодеев.
Если спасать кто захочет, тому пусть голову пламя
Всю обожжет, и послужит другим его участь наукой.

«Илиада» и «Одиссея» – очень длинные поэмы, по триста с лишним страниц. Переход от сочинения небольших былин к сочинению длинных связных эпопей – дело сложное. Тут было два пути. Один более легкий: можно было нанизать эпизоды подряд, слаживая конец одного с началом другого, от самого похищения Елены и до возвращения всех героев. Другой более трудный: можно было взять какой-нибудь один эпизод и, расширяя его подробностями, вместить в него все, что было поэтически интересного во всей Троянской войне.

Гомер пошел по трудному пути. Он выбрал для каждой поэмы только по одному эпизоду из десятилетней войны и десятилетних странствий. Для «Илиады» это гнев Ахилла на Агамемнона и его жестокие последствия: гибель Патрокла и месть Ахилла Гектору. Для «Одиссеи» это последние два перехода в плаваньи героя: от острова Калипсо до острова феаков и от острова феаков до родной Итаки, а там – встреча с сыном, расправа с женихами Пенелопы и примирение. Все предшествующие эпизоды скитаний Одиссея вмещены в его рассказ о себе на пиру у феаков; все остальные эпизоды Троянской войны вмещены в попутные упоминания в речах действующих лиц. А за всем этим – то в ходе рассказа, то в пространном описании, то в беглом сравнении – проходит целая энциклопедия картин народной жизни – труд пахаря и кузнеца, народное собрание и суд, дом и сражение, оружие и утварь, состязания атлетов и детские игры. Нынешнему читателю они могут показаться длиннотами, отвлекающими от действия, но современники Гомера ими наслаждались.

Это не случайно. Это значит, что современники Гомера почувствовали: между ними и мифическими временами легла непереходимая грань. По эту сторону – будни, труды, гнет, бедность, засилье гордой и жестокой знати; по ту сторону – подвиги, величие, богатство, блеск, каждый доблестен, могуч и благороден, и всякую подробность хочется бережно сохранить в памяти и подолгу ею любоваться. Поэтому поэмы Гомера так длинны, и поэтому они так подробны. В них Греция, вступая на порог истории, прощается с царством сказки.

Электронная книга Занимательная Греция | Interesting Greece

Академик Михаил Леонович Гаспаров – видный ученый, автор многочисленных фундаментальных трудов в области филологии. Невозможно переоценит его вклад в популяризацию античной культуры. Блестящие переводы греческих и римских поэтов, множество интереснейших исследований, и, конечно, «Занимательная Греция» — национальный бестселлер, который с удовольствием читают как дети, так и их родители.

Легко, увлекательно, умно ученый излагает историю Древней Греции от дорийского вторжения до завоевания римлян. Это по-настоящему живая история, со вкусом, цветом и запахами той далекой эпохи. В пространстве книги легко почувствовать себя внутри истории: побродить по улочкам греческих городов, пошуметь на площадях, поспорить с великими учеными и философами, посетить театр, примерить одежды древних греков, наконец.
©MrsGonzo для LibreBook

Иллюстрации

Произведение Занимательная Греция полностью

Читать онлайн Занимательная Греция

1612-й. Как Нижний Новгород Россию спасал Вячеслав Никонов

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

Памятник Кузьме Минину и князю Дмитрию Пожарскому, установленный на Красной площади в Москве, известен всем. Но хорошо ли мы знаем биографии этих национальных героев, исторический контекст, в котором они действовали, идеи, которыми вдохновлялись? В начале XVII века Россия захлебнулась в братоубийственной Смуте. Вопрос стоял о существовании Руси как государства. Интриги верхов и бунты низов, самозванщина, иностранная интервенция, недолгое правление Василия Шуйского, первое и второе народные ополчения, избрание на царство Михаила Романова – обо всем этом рассказывается в книге на большом фактическом материале. Огромную роль в сохранении суверенитета страны сыграл тогда Нижний Новгород. Город не…

Антология философии Средних веков и эпохи Возрождения

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

Единственная в России серия специализированных учебных пособий по философии, охватывающая три тысячелетия и включающая тщательно отобранные тексты сочинений крупнейших мыслителей, биографические справки, хронологические таблицы, а также комментарии, коротко и ясно излагающие сложные философские учения разных направлений.Данная книга содержит изучаемые в высших учебных заведениях произведения философов средневековья и эпохи Возрождения от Тертуллиана до Томаса Мора и комментарии к ним.Издание рассчитано на студентов, аспирантов, преподавателей, а также на широкий круг читателей, интересующихся философией, историей, филологией, обществознанием, культурологией, социологией, политологией и другими…

Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец света

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории — о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, — Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом…

Бабье царство. Русский парадокс

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

Это был воистину русский парадокс. В стране «Домостроя», где многочисленные народные пословицы довольно искренне описывали положение женщины: «Курица не птица, баба не человек», «Кому воду носить? Бабе! Кому битой бить? Бабе! За что? За то, что баба», – весь XVIII век русским государством самодержавно правили пять женщин-императриц и одна Правительница. Все наши коронованные дамы были необычайно воинственны и сумели оставить в наследство XIX веку и мужчинам-императорам – необъятную страну, с необъятными проблемами, которые в конце концов привели страну к катастрофе…

Безумие и неразумие. История безумия в классическую эпоху

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

Madness and Civilization

культурология исторический философский социальный психологический документальный научно-популярный
психологические травмы психические расстройства

Книга Мишеля Фуко, впервые изданная в 1961 году. Темой книги является историческое рассмотрение безумия в его становлении, осуществляющемся в неразрывной связи с социальным и научным дискурсом эпохи. Безумие как объект науки, согласно Фуко, не предшествует психиатрическому познанию, но возникает в тесной связи с ним. В книге рассмотрена история отчуждения безумия, история процесса его изгнания из общества; Фуко стремится рассмотреть, как именно происходит отчуждение — а точнее, согласно цитате из книги, «какие уравновешивающие друг друга операции образуют его как целое, из каких социальных далей являются люди, вместе удаляющиеся в ссылку и гонимые одним и тем же ритуалом сегрегации, наконец,…

Бунт и смута на Руси

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

Сергей Минаев, блестящий писатель, поставивший остроумный диагноз нашему времени в прославленном романе «ДухLess», и народный видеоблогер России, проводит в этой книге тщательную ревизию отечественной истории. Пять глав этой книги – пять видеопрограмм из цикла «Уроки Истории». Это пять размышлений о тяжелых и драматичных эпизодах нашего общего прошлого, грозивших расколом и уничтожением русской государственности и самой нашей национальной идентичности. Крещение Руси в православие, опричный режим Ивана Грозного и лютое Смутное время, восстание декабристов, последние годы правления Романовых, омраченные похождениями гениального злодея Григория Распутина, Февральский переворот 1917 года – вот какие…

Варвары

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

Terry Jones’ Barbarians

«Варвары» — это рассказ о народах, которых римляне приписали к нецивилизованным, и одновременно возможность взглянуть на самих римлян с альтернативной точки зрения — с точки зрения людей, зачисленных ими в отбросы. В существующей литературе они находятся либо на периферии главного повествования, либо появляются в нем в качестве захватчиков. Но мы смотрим на мир, который они создали и в котором обитали, и видим, что это Рим был захватчиком, а позднее, иногда — их хозяином, иногда — их жертвой. И поскольку именно «варвары» создали мир, в котором мы живем, возникает вопрос: «А что же сделали для нас римляне?» Ответ, как вы уже догадались, будет не слишком приятным. В этой книге найдется масса такого,…

Великая Испанская империя

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

World Without End: The Global Empire of Philip II

Правление Филиппа II – сына Карла V, государя, удерживавшего в своих руках значительную часть Европы и Нового Света… При нем продолжался Siglo de Oro – Золотой век Испанской империи, когда она оставалась флагманом всей католической Европы и обеих Америк. Окончательное покорение Чили, исследование рек Рио-де-ла-Платы, Параны, Ориноко. Основание Буэнос-Айреса и Асунсьона – будущих столиц новых колоний — Аргентины и Парагвая. Присоединение Португалии к Испании и переход заморских колоний Португалии под власть Мадрида. Завоевание Филиппинских островов и мечты о проникновении в Китай. Как жила первая из империй, над которой никогда не заходило солнце? Читайте об этом в увлекательном исследовании британского…

Великий род Кун

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

«Если бы Небо не породило Чжун-ни, древность была бы все равно что сокрыта вечной ночью», — так говорили о Конфуции ученые эпохи Сун, подчеркивая его огромную роль как педагога и мыслителя в развитии традиционного китайского общества и культуры. Возможно, тьму вековечной ночи рассеял бы другой, не менее замечательный деятель, однако история не имеет сослагательного наклонения и подарила нам Конфуция — это уже достаточный повод для гордости. В этой книге вы сможете познакомиться с родом Конфуция, занесенном в «Книгу рекордов Гиннесса» как «самая долгая родословная в мире». Автор книги родился и вырос на малой родине Конфуция, в студенческие годы проникся гуманистическим духом юга, почти тридцать…

Великий уравнитель. Насилие и история неравенства от каменного века до XXI столетия

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

The Great Leveler: Violence and the History of Inequality from the Stone Age to the Twenty-First Century

В своей книге Уолтер Шейдел Великим уравнителем называет насилие. именно насилие прохдит сквозь века вместе с человечеством. При этом сопутствую насилию четыре «всадника» война, революция, распад государства и масштабные эпидемии. Эта книга — исследование неравенства и его взаимосвязи с насилием.

Версаль. Золотой век

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

Secrets Versailles

Людовик XIV – блистательный Король Солнце, воплощенное величие безграничной власти монарха, человек-государство. Созданному под его руководством архитектурно-парковому ансамблю Версаля суждено было на века стать памятником абсолютизма, предметом восхищения и зависти правителей других европейских держав, безупречным эталоном идеальной королевской резиденции. Тем увлекательнее за сверкающим великолепием Зеркальной галереи попытаться разглядеть другой Версаль, более интимный, несущий отпечаток истинной личности блистательного «короля-солнце». До наших дней сохранилось немало изображений и письменных свидетельств современников, которые дарят нам уникальную возможность увидеть Людовика XIV по-иному.…

Вместо тысячи солнц. История ядерной бомбы, рассказанная её создателями

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

Brighter than a Thousand Suns: A Personal History of the Atomic Scientists

Мы знали, что мир уже не будет прежним. Несколько человек смеялись, несколько человек плакали. Большинство молчали. Я вспомнил строку из священной книги индуизма, Бхагавадгиты; Вишну пытается уговорить Принца, что тот должен выполнять свой долг, и, чтобы впечатлить его, принимает свое многорукое обличье и говорит: «Я — Смерть, великий разрушитель миров…» Эти слова Роберт Оппенгеймер произнес после того, как ядерные бомбы стерли с лица земли Хиросиму и Нагасаки. Две бомбы, получившие имена «Малыш» и «Толстяк», стали результатом длительной работы «Манхэттенского проекта». Группа лучших ученых мира под руководством Роберта Оппенгеймера в течение нескольких лет трудилась над созданием самого мощного…

Время потрясений. 1900-1950 гг.

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

История выглядит совершенно по-разному, если изучать свидетельства нескольких живших в определенное время людей. Дмитрий Быков в первом томе «Времени потрясений» описывает период с 1900 по 1950 годы с точки зрения писателей и поэтов, которые лично были свидетелями всех происходящих событий. Автор акцентирует внимание читателя на творчестве Горького, Чехова, Есенина, Маяковского, Набокова и других авторов. Это уникальная возможность взглянуть на многие уже знакомые исторические события под несколько иным углом, увидеть то, что долгое время оставалось скрыто «между строк».

Генеалогия эксцентриков: от Матабэя до Куниёси

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

奇想の系譜 又兵衛、国芳

Книга «Генеалогия эксцентриков: от Матабэя до Куниёси», впервые опубликованная в 1970 году, открыла японским читателям ранее неизвестных японских живописцев эпохи Эдо. В центре повествования шесть имен: Иваса Матабэй, Кано Сансэцу, Ито Дзякутю, Сога Сёхаку, Нагасава Росэцу и Утагава Куниёси. Эти художники, ведущие «эксцентричный» образ жизни, демонстрировали авангардность в своих работах, но их долго считали лишь «еретиками» в истории японского искусства. Описывая в достаточно вольной манере биографии шести выбранных живописцев, Нобуо Цудзи прослеживает генеалогию художников дореволюционной Японии, склонных к экспрессионизму, особенностью работ которых было создание эксцентричных и фантастических…

Демократия в Америке

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Ожидание ответа от сервера

Democracy in America

Алексис де Токвиль, молодой французский аристократ, в 1831 году из послереволюционной Франции отправился в путешествие по Америке, чтобы за 9 месяцев преодолеет 7 000 миль. Результатом этого путешествия стал трактат «Демократия в Америке», представляющий собой тонкое исследование функционирования американской демократии, социальной, политической и экономической жизни. Блестяще написанный и ярко иллюстрированный примерами, портрет Америки представляет собой нечто гораздо большее, чем просто анализ одного общества, сделанный в конкретный момент времени. Наиболее интригующим остается тот факт, что наблюдения де Токвиля остаются актуальными и в наши дни. Это касается и сомнений в преимуществах свободной…

Источник https://briefly.ru/gasparov/zanimatelnaia_gretciia/

Источник https://fictionbook.ru/author/mihail_gasparov/zanimatelnaya_greciya/read_online.html

Источник https://librebook.me/interesting_greece